12.10.2005, Яна Амелина Миротворцы: последний рубеж обороны

Версия для печати

Вчера вечером парламент Грузии единогласно принял разработанное комитетом по внешним связям постановление "О ходе миротворческих операций и ситуации в конфликтных зонах Грузии". Депутаты призвали Россию выполнить мандат миротворцев в Абхазии и Южной Осетии.

Если же со стороны России не будут "предприняты конкретные меры для достижения реального прогресса в деле выполнения мандата миротворцев", то парламент Грузии потребует от своего правительства представить до 10 февраля 2006 года отчет с анализом ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта. И если он будет отрицательным, то парламент Грузии потребует вывода российских миротворцев из Южной Осетии. Сроки по Абхазии — чуть больше: правительственный доклад должен быть подготовлен к 1 июля, а изгнание миротворцев начнется двумя неделями позже.

Кроме того, правительству поручено до 1 мая представить план действий по урегулированию конфликта в Абхазии. Но если со сроками все понятно, то претензии Тбилиси к российским миротворцам высосаны из пальца, а по большому счету, вообще необъяснимы. Поскольку свою основную задачу — недопущение возобновления военных действий — они выполняют как положено.

Это не первое заявление грузинского парламента, посвященное российским миротворцам. В документе, принятом 13 августа прошлого года, в разгар спровоцированного тбилисской "партией войны" обострения ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта, парламентарии зафиксировали Россию в качестве одной из сторон конфликта в Южной Осетии, потребовали "изменения мандата российских миротворческих сил, выработки нового, международного мандата и замены миротворческих сил международным контингентом".

Ключевое понятие здесь — интернационализация конфликтов. Очевидно, что введение в Абхазию и Южную Осетию иностранных миротворческих контингентов существенно понизит роль России в регионе. Поэтому старинные "друзья" Москвы с жаром хватаются за эту возможность. Во время своего недавнего визита в Тбилиси президент обладающей великой военной мощью Латвии Вайра Вике-Фрейберге не исключила возможности участия национальных миротворческих сил в конфликтах в Абхазии и Южной Осетии, раз уж они занимаются этим в Ираке и Афганистане. Ранее желание заняться миротворчеством в Грузии изъявляли руководители Украины и Турции.

Вероятно, эту компанию готовы пополнить также молдавские и эстонские миротворцы, что значительно укрепило бы связи государств ГУАМа и создаваемого сейчас Балтийско-Черноморского Содружества. Учитывая заявления президента Грузии Михаила Саакашвили о привлечении к урегулированию конфликтов США и ЕС, Тбилиси рассчитывает на реальную их интернационализацию. Правда, ни в Южной Осетии, ни в Абхазии ни турок, ни украинцев, ни американцев, ни представителей иных государств планеты никто не ждет. Народы и лидеры этих непризнанных государств вполне довольны российскими миротворцами. Цхинвал и Сухум в очередной раз заявили, что не дадут согласия на изменение формата миротворческой операции и интернационализацию миротворческих сил.

Весь вопрос, как теперь поведет себя Россия. И дело совсем не в том, может или не может Тбилиси принять решение о выводе миротворцев в одностороннем порядке. Проблема куда сложнее: хочет или не хочет Москва остаться в Закавказье, остается по-прежнему неясным. Недаром Михаил Саакашвили недавно снова отметил, что "вопросы территориальной целостности Грузии должны решаться мирно и цивилизованно с участием России", у которой в этом деле имеется огромный потенциал. По словам президента Грузии, "мы смогли решить вопросы с базами (как мы помним, Москва согласилась на все условия Тбилиси, выдвинутые в форме ультиматума, и уже начала вывод войск), и надеюсь, что точно так же мы решим и эти вопросы".

Важным качеством главы грузинского государства является верная оценка им "миротворческого", "переговорного", а также любого другого российского потенциала. Как показала почти двухлетняя деятельность Михаила Саакашвили на посту президента, говоря об отношениях с Россией, он никогда не выдает желаемое за действительное. И когда президент Грузии говорит: "надеюсь", у него есть основания делать это. У Тбилиси достаточно лоббистов в высших эшелонах российской власти.

Если министр обороны России Сергей Иванов заявляет, что решение грузинского парламента не повлияет на деятельность миротворческого контингента РФ в Южной Осетии и Абхазии (хотя грузинская сторона и вправе поднимать вопрос об их выводе, который будет рассмотрен на уровне внешнеполитических ведомств или парламентов), то министр иностранных дел Сергей Лавров считает, что "важно не делать резких движений, а наращивать доверие между сторонами, которое было потеряно". "Мы делаем шаги с другими партнерами, в частности ООН и ОБСЕ, чтобы помочь сторонам и создать основу для окончательного урегулирования конфликта", — напоминает Лавров, всего пару недель назад публично признавший законность интересов США на постсоветском пространстве и желающий только, "чтобы методы их реализации были понятны и прозрачны". Вашингтон же говорит об урегулировании конфликтов мирными средствами исключительно в рамках территориальной целостности Грузии.

Когда на непризнанные государства начнут активно давить не только стоящие за Тбилиси американцы с частью особо ретивых европейцев, пробующих свои силы в миротворчестве и посреднических услугах, но и "либеральная башня" московского Кремля, Абхазии и Южной Осетии придется очень трудно. Однако приведет все это не к миру на вечные времена, а к дестабилизации обстановки в Закавказье с очевидными последствиями для российского Северного Кавказа.