|
По традиционной схеме мышления, можно брать отдельные (безусловно важные!) положения К.Шмитта, чтобы интерпретировать сложности и трудности современного российского политико-правового процесса. В конечном счете, это привело бы нас к банальному утверждению. О том, что в Росси нет «правового государства», поскольку нет попытки осмыслить ситуацию, когда право приостанавливает действие самого себя… Такое «политологическое повествование» можно продолжать до бесконечности, ограниченной лишь временными рамками и физическими силами автора. За «основу» политологического морализаторства можно взять не только свежеопубликованный «Номос Земли», но и другие политологические идеи К.Шмитта. Например, идею «политического» или идею «политической формы». Тогда «солидность политологической интерпретации» может показаться поистине уникальной. Однако в реальном процессе все намного проще и сложнее. Для многих акторов современного политического процесса, призванных заниматься политико-правовыми проблемами, таких проблем не существует вообще. Такое «политологизирование» для них является даже чуждым и лишним. Знать они не знают и знать не хотят о творчестве К.Шмитта. И нет для них проблемы соотношения права и государства, суверенности как чрезвычайности власти, соотношения нормы и политического решения. Российские политические акторы, по моему наблюдению, с момента обладания реальной властью (или даже рычажком политического влияния), точно понимают, что они попали в иной мир. Это не мир бывший, где им до этого приходилось жить и работать. Это другой мир. Это очень человечный мир, мир теплых человеческих отношений. Это мир «подобострастного ухаживания за тобой». Это мир желанной свободы и дозволенности любого действия. Здесь обязательно отмечают каждый день рождения «товарища» и будет не понятно, если вы этот день рождения забудете или, не дай Бог, пропустите по причине личной, семейной или, того хуже, общественной необходимости. С этого момента вы становитесь не-нашим или «не своим». Вы уходите не просто с дня рождения, а вы уходите из «Их мира».
Подлинным миром для политиков и властителей, является мир закрытого или секретного политического пространства. Той безграничной власти, к которому так стремятся и который ценят безгранично. В этом смысле, для всех государственных служащих, за малым исключением, проблемы государства как таковой не возникает. Есть только проблемы личных склок. Существует техническая проблема бесконечных доказываний: кто должен делать «эту работу» и кто за «эту работу» несет личную персональную ответственность. Но в целом, это очень пристойный мир. Мир жизни и действий по заранее согласованной траектории, практически закрытый для прочих граждан. Именно поэтому проблем становления или не-становления государства, там, в самом государстве, не возникает. Главное, чтобы ничего не менялось. Главное, чтобы росло личное благосостояние. В этой ситуации ложного благосостояния не появляются политические акторы, способные внутри государства проблематизировать самую идею государственности. Сегодня и в ближайшее время, мы имеем и будем иметь секретное, для себя самого самодостаточное государство. Государство большое и одновременно исключительно маленькое, ограниченное волей и страстью «первого лица». Или «первых лиц» территорий и корпораций. Для граждан, входящих в этот «ближний круг», проблемы государства как таковой не существует в принципе. Разумеется, для этого «ближнего круга» не существует политологии и таких мыслителей как Карл Шмитт. Здесь следует признать, что существует совершенно другая политологическая проблема. Не проблема становления, а проблема «о—становления» такого государства. Это и есть действительная проблема, поскольку никто не знает, что делать с таким государством, у которого собственно проблем нет. Однако есть политическая проблема, что с этим государством делать, поскольку общественно-значимые тенденции негативного плана не приостанавливаются, а нарастают. То, что у такого государства нет проблем, доказывает ситуация 2004 года с отставкой и назначением состава правительства. За исключением председателя правительства, состав остался прежним, хотя и прошел двукратное переназначение. Следовательно, есть личные, неинституциональные проблемы и претензии. Но нет проблем сущностных, связанных со знанием о незнании «что делать?». Это мы — наивные, думаем, что состав меняется под проблемы сущностные. Главная проблема такого «не проблемного государства» состоит в постоянном поглощении пространства и ресурсов России, ее талантов и самой истории. Это государство «съедает» историческое время. Оно постоянно создает ситуацию не-идеальности, не-развития, не-порядка. Всегда создает ситуацию «Не». Здесь постоянно есть локальное дно. Некий «глубинный колодец», в который люди проваливаются раньше времени. В то время, как в современном мире в таких «колодцах» находится «прозрачная питьевая вода» жизни, любви и красоты. Это государство, конечно же не читающее К.Шмитта, забыло, что «ни одна политическая система не может пережить хотя бы одно поколение при помощи голой техники утверждения власти. Политическое предполагает идею, ибо нет политики без авторитета и нет авторитета без этоса убеждения» (Шмит К. Римский католицизм и политическая форма// В кн.: Шмиттт К. Политическая теология. М.,2000. С.122). Вот над этой проблемой и хотелось бы поразмыслить.
|
|
l
: 0
