28.12.2004, (Андрей Дмитриев) Падающее — подтолкни

Версия для печати

Победа революции на Украине стала событием года для всего постсоветского пространства. С государственно-патриотической точки зрения, которую озвучивали официозные российские телеканалы, эти события — не более чем театральная постановка заокеанских режиссеров, направленная против нашей страны и ее интересов. Безусловно, такое мнение имеет под собой определенные основания. Приход к власти Виктора Ющенко знаменует собой новый этап начатого еще в горбачевско-ельцинскую эпоху процесса замены (пост)советских лидеров на новых, «продвинутых» прозападных менеджеров. Все это в конечном итоге ведет к полной дезинтеграции частей некогда единого государственного организма и делает вполне реальной перспективу распада СНГ.

Однако очевидно, что традиционные патриотические клише не позволяют в полной мере осмыслить украинскую революцию и тем более перспективы ее повторения в России. Начнем с самого термина «революция». Это яркое слово, имеющее в сознании людей скорее позитивную окраску. Им обозначают не просто смену власти, а некий колоссальный выброс энергии, затрагивающий не только верхушку общества, но и народные массы. Революция — часть важнейшего для любого государства процесса смены элит, в ситуации, когда в легальном поле провести его оказывается невозможно.

Классическое определение революционной ситуации — «верхи не могут, низы не хотят» — остается верным и в 21 веке. Недаром гимном майдана стал рэп с рефреном: «Мы не быдло, мы — не козлы!». Сколько бы нам ни твердили (обоснованно) про огромные финансовые вливания в оранжевое движение, купить сотни тысяч людей невозможно. Энтузиазм масс не формируется искусственно. Первомайские демонстрации застойных времен или недавние антитеррористические митинги, организованные властью, хоть и были многотысячными, но блеска в глазах у их участников явно не наблюдалось. В Грузии и на Украине — не так.

Низы не хотят жить по-старому. И это главное. Бархатные революции в СНГ носят ярко выраженный антибюрократический характер. Они направлены против (пост)советских чиновничьих кланов, предавших идеалы коммунистической эпохи, но несущих в себе родовые пороки застойных времен. Очевидно, что режимы Шеварднадзе, Кучмы (далее — по списку) отжили свое. А бархатные революции выполняют функции санитарной обработки постсоветского пространства, уничтожая то, что должно умереть. Именно поэтому возможен их экспорт в Молдавию, Киргизию, Казахстан и другие страны, ведь правящие в СНГ элиты похожи друг на друга, как близнецы-братья.

Какой должна быть позиция России в отношении процессов, протекающих у соседей? Похоже, что не в наших интересах выступать душителями революций. Что хорошего принесла нам правящая в бывших союзных республиках бюрократия? СНГ уже давно трещит по швам, и даже сами президенты признают, что оно функционирует неэффективно. Лидеры Содружества (за исключением Александра Лукашенко) в последние 13 лет произносили ритуальные заклинания о едином евразийском пространстве и вечной дружбе, лишь когда становилось совсем плохо. Россию привыкли воспринимать как источник дешевого сырья.

Характерный пример — клан Алиевых. Кирилл Зубков восхищается Ильхамом Алиевым, который, мол, ежовыми рукавицами задушил революцию в Азербайджане. Матерый человечище! И что мы имеем в итоге? Наследную восточную деспотию, всеми силами стремящуюся в НАТО, при этом кормящуюся за счет миллионов азербайджанцев, торгующих на рынках Москвы и Петербурга. Не думаю, что если бы в Баку пришла к власти оппозиция, России было бы хуже. Впору нам организовывать там свою, пророссийскую революцию, благо почва для этого имеется.

Однако внешнеполитическая линия РФ направлена на сохранение стабильности в СНГ и поддержку уходящей в прошлое постсоветской бюрократии. Это тупиковый путь. Помешать народному подъему, который мы видели на Украине, Россия не в состоянии. Энергии майдана может быть противопоставлен только иной энергетический импульс, идущий снизу, а не чиновничье-административные политтехнологии, которыми пользуется сегодняшняя российская элита.

Курс на поддержание статус-кво показывает, что кремлевская бюрократия опасается за свою судьбу. Дело в том, что сама путинская Россия немногим отличается от соседей. Я не буду перечислять претензии, предъявляемые обществом к нынешнему российскому президенту. Если отбросить риторику, становится ясно, что Путин просто «подморозил» ельцинскую Россию. А сама суть того прозападного, коррумпированного, крайне непопулярного режима, сложившегося в нашей стране после 1991 года, осталась прежней. Так что основа для экспорта революции в Россию имеется.

Коллега Павел Святенков утверждает, что Путину надо порвать с прошлым, проведя революцию сверху. Однако с кадрами, имеющимися в наличии у нынешней власти, никаких кардинальных перемен не совершишь. В ходе революционных преобразований президенту пришлось бы обращаться напрямую к народу, вербуя новую элиту из числа пассионариев из разных слоев общества. Например, из оппозиционных партий

Готов ли президент пойти на это? Вряд ли. Возьмем взаимоотношения Кремля с НБП. Еще на заре путинской эпохи Эдуард Лимонов открыто предлагал власти сотрудничество в деле защиты интересов России и русских в ближнем и дальнем зарубежье. Понятно, что нацболы могли бы делать то, чего не могут дипломаты, задействовав против особо одиозных антироссийских политиков и режимов весь арсенал «бархатного террора». Кстати, эту тактику с успехом используют нынешние власти Грузии, организовавшие многодневную интернет-акцию у российского посольства в Тбилиси. Мы ничего не смогли противопоставить наглому демаршу Саакашвили, поскольку наша власть не желает задействовать потенциал общества и работать с самостоятельными политическими силами.

Предложения Лимонова остались без ответа. В итоге энергия НБП оказалась направлена не вовне России, а внутрь страны, против самого Путина. Таким образом, режим сам вырастил враждебную ему уличную партию, с которой теперь непонятно что делать. Тем более смехотворно выглядят сегодняшние призывы Аркадия Малера использовать НБП, «Молодежное Единство» и «Родину» для создания массового пророссийского движения на востоке Украины. Почва для сотрудничества возникла бы, если бы Путин зарегистрировал НБП, выпустил из тюрем политзеков и начал нормальный диалог с оппозицией. А пока пусть ему уже продувшие украинские выборы политтехнологи «единое промосковское движение» формируют. Посмотрим, что из этого получится.

Вернемся к вопросу о возможности экспорта революции в Россию. Похоже, в Кремле к такому варианту развития событий относятся более чем серьезно. Чем, кроме страха, можно объяснить последние репрессивные меры власти против участников мирных акций протеста? Лево-либеральная оппозиция, в свою очередь, не скрывает стремления перенести киевский опыт на нашу почву где-нибудь в районе 2008 года. Грядущая русская революция, пока лишь воображаемая, уже стала важным фактором политического процесса.

Представляется, что только революционный путь позволит сломать лед ельцинско-путинской системы и вывести Россию на новый виток развития. Не надо бояться, что к власти в результате придут прозападные силы. В нашей стране объективно нет основы для их победы. Самый наглядный пример: все политические партии, представленные сегодня в Думе, прошли туда на волне национал-патриотических лозунгов. Учитывая настроения масс, русская революция, под какими бы лозунгами она ни проходила, в итоге будет направлена на восстановление империи и социальной справедливости, то есть будет национально-социалистической.

Такова матрица российской истории: революции, будь то сверху (петровская), или снизу (ленинская) всегда приводили к возрождению государства на новом уровне. Грандиозная встряска Октября 1917-ого сделала возможным и массовый энтузиазм первых пятилеток, победу в Великой Отечественной Войне, и достижение нашей страной пика могущества за всю историю в 40-70-е годы прошлого столетия.

Сегодня России вновь необходимо обновление (лучше через «бархатную революцию», чем через кровь и гражданскую войну). Значит, девизом патриотов должен стать ницшеанский рецепт добродетели: падающее — подтолкни.